"Расскажи мне о том, как он носит очки без диоптрий, чтобы казаться старше, чтобы нравиться билетёрше, вахтёрше, папиной секретарше, но когда садится обедать с друзьями и предается сплетням, он снимает их, становясь почти семнадцатилетним".
Он очков не носит вообще. Но вот сегодня он "стал почти семнадцатилетним". Пришел веселый-веселый, в расстегнутом черном пальто, а глаза добрые, как у бабушки, только-только накормившей трех внуков борщом. Я сижу, смотрю, думаю: кажется. Сейчас за стол сядет и опять будет, злобно зыркая на тебя, как на врага народа, солить словечками и обзывать всех идиотами.
Но нет. Две пары прошло, а он все так же светится. Шутит, но уже не с вот этим своим злобным сарказмом, а с дружелюбной иронией. Как я люблю, в общем. На второй паре вообще взял, по-свойски сел перед нами на парту, заулыбался пуще прежнего. Я смотрю на Шурфа говорю: "Шурф, ты глянь. Он же сейчас - вылитый мистер Китинг!"
Экономика еще сегодня была. С той самой фем!Кроули. И в субботу будет. А еще мультимедийник приезжает 17 декабря
А еще меня с одногруппницей отпустили с бассейна пораньше, и мы неслись в раздевалку, вереща: "НЯШ-МЯШ, ФЕН НА-АШ!"
В общем, чтобы жизнь начала налаживаться, мне нужно писать в днявочку тленные посты о безысходности